Насколько «святы» были «тайные знания» храмовников? 

Характерно, что последышам тамплиерам – масонам, - удалось развернуться  в «эпоху просвещения» - период истории, имеющий и другое, менее распространенное, но более правильное название – «эпоху богоборчества». Реальные факты истории, а не вымыслы, говорят о многом – та же французская революция была спровоцирована масонами, писавшими «под копирку» наказы (cahier) в Генеральные Штаты. Французские историки первой половины XIX века писали об этом откровенно - все эти cahier были написаны как будто одной рукой, не в прямом смысле слова, хотя в отдельных случаях и в прямом смысле слова. «Человечество не освободится, пока последнего короля не удавят кишками последнего попа» - слова «просветителя и энциклопедиста», «носителя доброго и вечного» Дидро. По словам современников, после того, как короля Людовика XVI обезглавили на эшафоте, какой-то мужчина прыгнул на помост, окунул руку в кровь мертвого монарха и показал ее толпе, громко крикнув: «Жак де Моле, ты отмщен!»

Можно перечислить еще множество кровавых переворотов, где поучаствовали тамплиерские последыши. Достаточно вспомнить российскую историю – масоны участвовали в ряде дворцовых переворотов, или тех же декабристов, положивших вверенных им присягой солдат ради желания построить республику исключительно для господ[7]. Да и подавляющее большинство членов «Временного правительства» были масонами… О многом говорит и вся история независимости и дальнейшего развития Соединенных Штатов – страны, пресыщенной не только масонами, подписавших Декларацию Независимости, их знаками в архитектуре столицы страны Вашингтоне, но и современным состоянием США, переполненных масонскими и парамасонерскими структурами и насквозь пропитанных духом стяжательства.

А методы банковского учета тамплиеров, были восприняты, прежде всего, венецианцами. В Венеции в 1494 году, монах-францисканец, Лука Пачиоли, опубликовал первый трактат, посвященный методике учета, «Summa arithmetica», чья третья часть посвящалась ведению счетов двойного учета.  В течение нескольких столетий прием вкладов на текущей и срочной основе, обмен наличности в крупных меняльных конторах и банках осуществлялся по принципам, установленным тамплиерами, поскольку не возникало необходимости в переменах. Дух «менял в латах» до сих пор витает в банковской сфере.

Что же происходило в финансовой сфере средневековья, помимо тамплиеров?

При феодализме ростовщический кредит выступал в двух основных формах: 1) ссуды мелким производителям - крестьянам и ремесленникам; 2) ссуды феодальной знати.

Однако объектом ростовщической эксплуатации в обоих случаях являлись мелкие производители, так как они либо непосредственно уплачивали проценты по ссудам ростовщикам, либо же эти проценты уплачивались заемщиками-феодалами за счет эксплуатации крепостных. Главной причиной, побуждавшей крестьян прибегать к ссудам, являлась крайняя неустойчивость их мелкого хозяйства. При любом стихийном бедствии - неурожае, падеже скота и т.п. - мелкий крестьянин должен был обращаться за «помощью» к ростовщику, вынужденный пользоваться ростовщическим кредитом и для уплаты налогов государству и ренты феодалам. Превращение феодальных повинностей - ренты и налогов - из натуральной формы в денежную обостряло нужду в деньгах и вело к усилению ростовщической эксплуатации.

Нормы процента были довольно высоки в бедных государствах, таких как Англия, и значительно ниже в главных торговых государствах. В Англии ставка составлял 43% в год или намного выше, если речь шла о долгосрочных ссудах. Императору Фредерику IIссуды были предоставлены под 30-40%. При том, что во многих странах были установлены законодательные ограничения  на величину ссудного процента. В испанской Модене максимальная ставка была установлена в 20%, в то время как в Милане и Генуе максимальная ставка  была 15%, в Вероне – 12,5%, на Сицилии -10%. Самый высокий процент того периода был зафиксирован в Германии - 173%, хотя обычная ставка в немецких городах составляла 20-40%.

При этом кредиты мелким производителям (вотчина местных и еврейских ростовщиков) считались более безопасными, чем кредиты феодальной знати, в широких масштабах прибегающей к ростовщическому кредиту для ведения многочисленных войн и покупки предметов роскоши. Здесь  в качестве крупных ростовщиков по всей Европе выступали, прежде всего, итальянские купцы из Ломбардии, открывавшие отделения «банков–ломбардов» (в связи, с чем ссуда под заклад движимого имущества получила название ломбардной операции, а в Лондоне даже появилась Ломбард-стрит). Именно из среды итальянских купцов выделились крупнейшие финансовые компании того времени: Барди, Перуччи, Альберти, Медичи и др.

Расцвет Флоренции и Сиены был связан с банковским делом. Папа поручает ростовщикам из этих городов собирать церковную десятину. Таким образом, в их руках оказались огромные капиталы, а в XIII веке в Сиене был создан и первый европейский банк – «Большой Банк», принадлежаший семье менялы Bonsignori; итальянские банкиры ввели в ход векселя, по  которым можно было получить деньги у ростовщиков в других городах и странах.

Уже в 90-х годах XIII века при резиденции папы открылись отделения сиенского банка и флорентийских компаний Uzziano, Peruzzi и Bardi. Они оказывали престолу Св. Петра услуги по сбору десятины в отдаленных регионах. Вначале компании занимались обычной перевозкой денег на собственном транспорте. Затем была введена практика финансовых гарантий, после чего компании фактически занялись переводом средств. Наконец, когда расходы папского двора в связи со строительством в Авиньоне многократно возросли, флорентийцы предложили курии получать платежи с определенных территорий авансом за счет их средств - а компании потом сами собирали десятину в срок ее выплаты уже практически по всей Европе.

При этом флорентийцы получили от папы право на дополнительную 10% маржу при сборе платежей - иначе говоря, компании выкупили у церкви эксклюзивное право нарушать церковный догмат. При этом ломбардцы уже с начала XIV века - времени разгрома ордена тамплиеров, - разработали и внедрили в ряде европейских стран массу различных юридических уловок, позволявших им обходить церковный запрет на взимание процентов с долга, а торговые компании также начали принимать деньги и драгоценности на хранение под небольшой процент. Нарушение догмата оказалось весьма востребованным в большинстве стран католического мира: в филиалы флорентийских торговых контор стали обращаться европейцы, желавшие поместить или занять деньги под процент.

 «Свои деньги на хранение купцам Флоренции отдавали многие бароны, прелаты и другие обеспеченные люди Неаполитанского королевства, Франции, Англии… Трудно назвать страну, где не знали бы о флорентийских компаниях, которые благодаря своим весьма разветвленным связям и крупным масштабам своей организации готовы ссужать любую валюту почти в любом требуемом количестве... Наши компании ныне ведут своими средствами большую часть европейской торговли и питают почти весь мир. Англия, Франция, Италия и многие другие, прежде преуспевающие государства оказались от нас в непокрываемой долговой зависимости, и, поскольку их годовых доходов не хватает даже на выплату процентов по займам, они вынуждены предоставлять нашим торговцам и банкирам все новые и новые привилегии. Наши представители взяли под свою руку сбор налогов, таможню и скупку сырья во многих государствах», - писал  в 30-е годы XIV века Джовани Виллани, флорентийский хронист и по совместительству член правления торгово-фмнансовой компании Filippo d'Amadeo Peruzzi.

Наряду с другими компаниями Флорентийской республики, созданными семействами Барди, Аччаюоли, Бонаккорзи, Кокки и проч., компания Peruzzi проводила в первой половине XIV века политику, которую в наше время назвали бы «глобализацией под контролем корпораций». Сами флорентийские торговцы и банкиры именовали дело рук своих «золотой сетью». Они первыми предложили коммуне разместить очередной городской заем, за что получили откуп на сбор налогов.

Сотрудничество с папским престолом открыло компаниям Bardi и Peruzzi массу новых возможностей. Теперь они теперь не опасались кредитовать крупных европейских феодалов, которые как огня боялись отлучения от церкви. В конторских книгах Peruzzi, к примеру, есть запись о расходах на получение буллы об анафеме некоему французскому барону, отказавшемуся возвращать долг. Это удовольствие обошлось в 140 флоринов - дорожные расходы флорентийского порученца, ездившего в Авиньон, и подарок папскому секретарю.

У Bardi был свой эффективный метод задабривания папских чиновников. Компания завела в своем банке «счет Господа Бога», на который ежегодно начислялось 5000 - 8000 флоринов. Эта довольно крупная сумма передавалась папским секретарям на мессу по прощению ростовщичества. Так Иоанн XXII отлучил орден госпитальеров Иерусалима, задолжавший компании Bardi 133 000 флоринов.

Насколько флорентийские ростовщики были замешаны в истории устранения конкурентов-тамплиеров, сказать сложно – документировать действия интриганов практически невозможно, но то, что от устранения конкурентов ломбардские ростовщики получили явную выгоду – сомнения не вызывает. Но ломбардских «эффективных менеджеров» от ростовщичества подвела в первую очередь неуемная жадность и вера «бесконечный рост прибыли».

23 декабря 1310 года Климент V в послании королю Эдуарду II Английскому обещает ему прощение грехов и вечную милость Божию, если он передаст английских тамплиеров французскому суду. Эдуард пошел другим путем: летом 1310 года он разрешил пытать своих кредиторов, вынуждая их принять на себя вину в «святотатстве».

Уже через несколько месяцев, в 1311 году, свои следующим письмом Климент V рекомендует флорентийские компании Bardi и Peruzzi как своих агентов Эдуарду, лишившемуся финансовой поддержки тамплиеров и искавшему деньги на постройку Вестминстера, на борьбу против баронской оппозиции Мортимеров и войну с Шотландией. Тогда иностранцы не имели права находиться на территории Англии более 40 дней, причем чужеземцы обязаны были проживать в домах местных жителей и держать свои товары на их складах. В том же 1311 году Эдуард II, получив 2100 фунтов стерлингов от Bardi и еще 700 - от Peruzzi, отменяет большинство ограничений. Операции компаний в Британии расширялись пропорционально росту задолженности английской короны. В 1314 году флорентийцы получают разрешение торговать во всем королевстве, в 1318 году их компании уже имеют право назначать своих представителей на государственные должности, а в 1324 году - право на закупку шерсти по всей территории королевства. Наконец, Bardi добилась права взимать таможенные пошлины и некоторые виды налогов.

Вся история таких «доверительных отношений» логически заканчивается в 1327 году. Флорентийцы финансируют свержение Эдуарда II (силами той же баронской оппозиции Мортимеров) и сажают на трон его наследника - 15-летнего Эдуарда III, который в первые годы правления увеличивает долг Англии до астрономических 1,356 млн. флоринов. Он объявляет войну Шотландии, предъявив свои претензии на корону Франции (начав тем самым «Столетнюю войну»). Все военные расходы ведутся за счет флорентийских кредитов. Ежегодный доход казны составлял около 60 000 фунтов стерлингов, но он постепенно сокращается из-за льгот иностранным купцам. Отдать долг можно было в течение десятилетий или военных трофеев. Эдуард III проигрывает войну, а выплата огромной контрибуции проводится опять же за счет итальянских компаний. Финально английский король в 1340 году отказывается от возврата долга. Осенью того же года глава компании Peruzzi умирает в Лондоне от сердечного приступа, в последующие четыре года «золотая сеть» лопается - Bardi, Peruzzi, а также более 30 связанных с ними компаний поменьше объявляют о своем банкротстве, увлекая за собой почти всю Европу - следуют «дефолты» папской курии, Неаполитанского королевства, Кипра и других стран, плотно опутанных «золотой сетью».

Беспорядки в Европе, вызванные кризисом средневекового глобализма, продолжались почти два десятилетия. Все тот же Виллани писал: «Для Флоренции и всего христианского мира потери от разорения Bardi и Peruzzi были еще тяжелее, чем от всех войн прошлого. Все, кто имел деньги во Флоренции, их лишились, а за пределами республики повсеместно воцарились голод и страх».

Вдобавок ко всему в 1347 - 1351 годах на Европу обрушилась «черная смерть» (которую во многих странах связывали и с умышленными действиями еврейства – «дым без огня» или форма конкурентной борьбы с христианством?), численность населения католической Европы сократилась приблизительно с 73 до 51 миллионов человек. В некоторых городах уровень смертности достигал 50 процентов.

Так закончился период, который можно условно назвать «периодом католического системного ростовщичества». Континент погрузился в пучину стагнации, демография смогла восстановиться лишь к концу 17 века. При этом спасение Европы произошло уже за счет открытия и ограбления Америки и людских ресурсов Африки. Золото вновь потекло на континент, но уже через Испанию и Нидерланды (и позднее присоединившуюся к ним Англию) через посредничество евреев и протестантов. Но это уже другая история.

____________________ 

[7] а также ведших переговоры с представителем польского «Патриотического союза» князем Яблоновским. Целью переговоров ставилось признать независимость Польши и передать ей от России провинции Литву, Подолию, Волынь и Малороссию. Обсуждались и вопросы о совместных военных действиях. В основе лежали диктаторские позывы, прежде всего, Пестеля.