Вопрос о том, существовал или нет так называемый "заговор Тухачевского", кажется, уже прояснен. Вопрос лишь о том, что он нес с собой, Принято считать, что история не имеет сослагательного наклонения. Тогда вопрос можно поставить так: какие силы (в том числе метаисторические) стояли за "Красным маршалом", за тем, кого его победитель И.В.Сталин, в свою очередь в 1920 году называл "завоевателем Сибири и победителем Колчака"?

Тухачевский и Колчак в каком-то смысле двойники. "Это убьёт то". Оба — русские дворяне, разочарованные в исторической монархии. Оба — противники "конституционного строя, Тухачевский даже более: "Нам нужны отчаянная богатырская сила, восточная хитрость и варварское дыхание Петра Великого. Поэтому к нам больше всего подходит одеяние диктатуры. Латинская и греческая культура — это не для нас!" Но были и различия. К 1917 году Колчак был адмиралом, а Тухачевский подпоручиком. И… Колчак, воевавший при поддержке Запада — потомок турецкого генерала начала XVIII в. Илиаса (Хусейна) Колчак-паши, род же решительного антизападника Тухачевского, если верить Энциклопедическому словарю Брокгауза и Ефрона, ведет свое начало от некоего графа Индриса, германца, переселившегося на Русь еще в XIV веке. Ветеран российской разведки и исследователь А.Б.Мартиросян говорит о влиянии на него еще в германском плену не только Шарля де Голля, но и основателя геополитики Карла Хаусхофера, который был, как считает Мартиросян, потомком боковой линии Гогенштауфенов: "В генеалогических древах К. Хаусхофера и М. Тухачевского слишком много могущих объединить при приватном разговоре мистики и легенд". Напомним, что Гогенштауфены были гибеллинами, то есть сторонниками неограниченной императорской власти в противовес гвельфам — сторонникам папы и городов, провозвестникам "христианской демократии".

В связи с этим крайне выразительны высказывания самого Тухачевского: "Латинско-греческая культура — это не для нас. Я считаю Ренессанс наравне с христианством одним из несчастий человечества. Гармонию и меру — вот что нужно уничтожить прежде всего. Мы выметем прах европейской цивилизации, запорошившей Россию, мы встряхнем ее, как пыльный коврик, а потом встряхнем весь мир. Я ненавижу Владимира Святого за то, что он крестил Русь и выдал ее западной цивилизации. Надо было сохранить в неприкосновенности наше грубое язычество, наше варварство. Но и то, и другое еще вернется. Я в этом не сомневаюсь!"("Голось совести", №3 (67), март 2008). И еще: "Россия похожа на этого великого и несчастного музыканта (Бетховена. — В.К.). Она еще не знает, какую симфонию подарит миру, поскольку не знает самое себя. Она пока глуха, но увидите — в один прекрасный день все будут поражены ею…"

Друг Тухачевского, знаменитый в свое время музыкальный критик Л.Л.Сабанеев (1881-1968), вспоминал: "Им был составлен проект уничтожения христианства и восстановления древнего язычества как натуральной религии. Докладная записка о том, чтобы в РСФСР объявить язычество государственной религией, была подана Тухачевским в Совнарком". Христианство и марксизм Тухачевский уравнивал. В другой раз Тухачевский продемонстрировал Сабанееву сочиненную им совместно с композитором Жиляевым (1881- 1938) пародию на литургию, в которой вместо Бога Отца и Христа поклонение воздавалось Марксу и Ленину. "Эту одновременно и богохульную, и марксоиздевательскую галиматью они сочинили, трудясь целый месяц", — писал Сабанеев. В то же время Тухачевский, как бы объясняя свою "ставку на красное", писал: "При помощи марксистских формул ведь можно поднять весь мир! Право народов на самоопределение! Вот магический ключ, который отворяет России двери на Восток и запирает их для Англии. … С красным знаменем, а не с крестом, мы войдем в Византию! Мы выметем прах европейской цивилизации, запорошившей Россию, мы встряхнем ее, как пыльный коврик, а потом мы встряхнем весь мир!"

Тухачевский даже пытался самолично (судя по его словам, это было все же именно самолично) возродить и некий культ. П.Фервак (скорее всё же это был товарищ Тухачевского по плену — Реми Рур) вспоминал, что как-то "застал Михаила Тухачевского очень увлеченного конструированием из цветного картона страшного идола… Тухачевский пояснил: "Это — Перун. Могущественная личность. Это — бог войны и смерти" …Не надо смеяться, — сказал он, поднявшись с колен. — Я же вам сказал, что славянам нужна новая религия. Им дают марксизм, но в этой теологии слишком много модернизма и цивилизации… Перун — бог грома и молнии. После раздумий я остановился на Перуне, поскольку марксизм, победив в России, развяжет беспощадные войны между людьми. Перуну я буду каждый день оказывать почести".

Всё сложилось, однако, иначе. После начала войны с Германией (сторонником союза с которой был тогда уже расстрелянный Тухачевский) Сталин обратился к Русской Православной Церкви и, в значительной степени, к наследию империи Романовых, то есть к тому, что отверг "Красный маршал" и "потомок Индриса"